Ты увидел, услышал - как листья дрожат,
Твои тощие, хилые мощи,-
Дело сделал свое я - и тут же назад,
А вещи - теще
    в Марьиной роще.

Не то чтоб мне не по годам,-
Я б прыгнул ночью из электрички,-
Но я не еду в Магадан,
Забыв привычки, закрыв кавычки.

Я из повиновения вышел
За флажки - жажда жизни сильней!
Только сзади я радостно слышал
Удивленные крики людей.

И паденье меня и согнуло,
    И сломало,
Но торчат мои острые скулы
    Из металла!
Не сумел я, как было угодно -
    Шито-крыто.
Я, напротив,- ушел всенародно
    Из гранита.

Он был обсыпан белой перхотью, как содой,
Он говорил, сморкаясь в старое пальто:
- Приговоренный обладает, как никто,
Свободой слова, то есть подлинной свободой.

Что искать нам в этой жизни?
Править к пристани какой?
Ну-ка, солнце, ярче брызни!
Со святыми упокой...

А мы живем в мертвящей пустоте,-
Попробуй надави - так брызнет гноем,-
И страх мертвящий заглушаем воем -
И те, что первые, и люди, что в хвосте.

    И обязательные жертвоприношенья,
    Отцами нашими воспетые не раз,
    Печать поставили на наше поколенье -
    Лишили разума и памяти и глаз.

И запах крови, многих веселя...

* Indifference to the results of his labour (as expressed in the saying "They pretend they are paying us, and we pretend we are working"), and lack of initiative.
    * Indifference to common property and petty theft from the workplace, both for personal use and for profit. A line from a popular song, "Everything belongs to kolkhoz, everything belongs to me" ("все теперь колхозное, все теперь мое"), meaning that people on collective farms treasured all common property as their own, was sometimes used ironically to refer to instances of petty theft. The Law of Spikelets, which made stealing from the collective punishable by ten years’ imprisonment, was a failed attempt to break this attitude.
    * Isolation from world culture, created by the Soviet Union's restrictions on travel abroad and strict censorship of information in the media (as well as the abundance of propaganda). The intent was to insulate the Soviet people from Western influence; instead, "exotic" Western culture became more interesting precisely because it was forbidden. Soviet officials called this fascination "Western idolatry" (идолопоклонничество перед Западом).
    * Obedience or passive acceptance of everything that government imposes on them (see authoritarianism). Avoidance of taking any individual responsibility on anything.

Первый сказал: "Счастье - это когда много работы и много любви, и тогда работа толкает к любви, а любовь порождает работу".
Второй сказал: "Чепуха. Счастье - это когда нет ни занятий, ни домашних заданий, ни работы, ни отпусков, ни каникул,
а есть только весна, лето, зима, осень и можно писать их красками и кистями, и резцом, и пером круглосуточно и без отдыха".
Третий сказал: "Счастье - это когда можно выдумывать и бросать идеи пачками и не заботиться о том, что они не осуществятся".
Четвертый сказал: "Счастье - это когда спасаешь, помогаешь, стоишь насмерть за правое дело, защищаешь и делаешь подарки".
И только пятый молчал. Ибо он боялся признаться, что его счастье - это сожрать все то, что придумают и добудут остальные четверо.

Люди, запомните: если что-нибудь не ладится в вашей жизни, это значит, что рядом с вами или в вас самих завелся пятый..."
("Теория невероятности")