В тех государствах, где были традиции цензовой демократии, то есть, долгое время отсутствовало всеобщее избирательное право, сформировалось по две большие партии. Одна партия выступала за большее присутствие государства в сфере политической, другая в сфере социальной. Условно говоря, консерваторы и лейбористы, республиканцы и демократы Первые для сохранения социального порядка делали акцент на развитие собственно государственных институтов - армии, полиции, вторые - на развитии социальной сферы, то есть, увеличении доли государства в образовании, медицине и пр., то есть, определились два политических лагеря - правый и левый. Когда левая политика заводила в тупик, она сменялась правой, в свою очередь сменяемой левой, когда и правые переставали удовлетворять избирателей.

После того, как в таких государствах утвердилось всеобщее избирательное право, принципиально ничего не изменилось, несмотря на огромное количество вновь появившихся партий. Эти две партии и стали той элитой, что подразумевал Шумпетер. В молодых демократиях, то есть в Италии, Болгарии, Германии, Испании, перечень можете продолжить сами, такой двухпартийности заведомо не существовало, общество, как и у нас, слабо разбиралось в оттенках и предпочло из всего партийного множества те партии, чьи взгляды были явлены наиболее ярко, то есть, крайне левые партии и крайне правые. Можно сказать, что общество приняло сторону политических маргиналов, а не элиты.

И у правых, и у левых радикалов было одно общее - гипертрофированное представление о роли и значении государства. Собственно, они уже и не были ни левыми, ни правыми, и те, и другие были партиями этатистско-социалистического толка, их разделяли только непримиримые позиции по двум вопросам - вопросу о частной собственности и вопросу о национальном государстве. Крайне левые добивались немедленной национализации всего и вся, правые соглашались оставить бизнес в покое, левые считали себя интернационалистами, правые утверждали превосходство своей нации. Бизнес сообщество, прекрасно представляя себе на примере России, чем ему грозит левый радикализм, поддержало радикализм правый, результат известен.

Сопоставляя жалкую видимость свободы со связанным с ней действительным бессилием, мы постепенно начинаем понимать, каким образом жесткое абсолютное правление может сочетаться с самыми крайними демократическими формами, причем угнетаемые в данном случае выглядят еще и смешными, потому что как бы не замечают своего положения…

… народ, которого не столь легко обмануть пустыми призраками свободы, как это иногда полагают, вовсе перестает интересоваться делами общины и живет в стенах собственного города подобно чужестранцу… В тех городах, где магистрат еще считает необходимым соблюсти пустую видимость свободных выборов, он пытается заставить народ идти голосовать, но тот упрямится и отказывается… Правители надеялись таким образом совместить с моральной силой всенародного одобрения удобства, доставляемые одной только абсолютной властью…

…Все сказанное мною о городах и сельских приходах можно распространить и почти на все корпорации, обладающие независимым существованием и коллективной собственностью … …не было города, местечка, села, самой маленькой деревушки, больницы, фабрики, монастыря или школы, которые смели бы иметь независимую волю в своих частных делах или располагать имуществом по своему усмотрению.