Если есть стадо - есть пастух,
        Если есть тело - должен быть дух,
        Если есть шаг - должен быть след,
        Если есть тьма - должен быть свет.
        Хочешь ли ты изменить этот мир,
        Сможешь ли ты принять как есть,
        Встать и выйти из ряда вон,
        Сесть на электрический стул или трон.

Цой

Мы помним всё - парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далёкий аромат,
И Кёльна дымные громады...

Блок

Ты знаешь край лимонных рощ в цвету,
Где пурпур королька прильнул к листу,
Где негой Юга дышит небосклон,
Где дремлет мирт, где лавр заворожен?
Ты там бывал?
          Туда, туда,
Возлюбленный, нам скрыться б навсегда.

И.Гете

Лес, - и ясно-лазурное небо глядится

По-весеннему в светлые воды реки,

На лугах заливных тонкий пар золотится,

И рыбалки блестят, и кричат кулики,

Лес зеленый кругом, молодой и росистый,

А в лесу тишина, и среди тишины –
Только голос кукушки. Вещун голосистый!
Отзовись, доживу ли до новой весны?
И приду ли опять в этот лес, напоенный
Ароматом весенним и блеском лучей,
Буду ль снова считать в чаще темной, зеленой,
Сколько светлых еще мне осталося дней?
Буду ль снова внимать тебе с грустью глубокой,
С тайной грустью в душе, что проходят года,
Что весь мир я люблю, но люблю одиноко,
Одинокий везде и всегда?

Бунин

Замирает дыханье, и ярче становятся взоры
Перед странно-волнующим ликом твоим, Неизвестность
Как у путника, дерзко вступившего в дикие горы
И смущенного видеть еще неоткрытую местность.

В каждой травке намек на возможность немыслимой встречи,
Этот грот — обиталище феи всегда легкокрылой,
Миг… и выйдет, атласные руки положит на плечи
И совсем замирающим голосом вымолвит: «Милый!»

У нее есть хранитель, волшебник ревнивый и страшный,
Он отмстит, он, как сетью, опутает душу печалью,
…И поверить нельзя, что здесь, как повсюду, всегдашний,
Бродит школьный учитель, томя прописною моралью.

Гумилев

Поэзия не страсть, а власть,
И потерявший чувство власти
Бесплодно мучается страстью,
Не претворяя эту страсть.
Меня стремятся в землю вжать.
Я изнемог. Гнетет усталость.
Власть волновать, казнить, прощать
Неужто ты со мной рассталась?

Наум Коржавин

Это в книгах и в хлебе
И в обычной судьбе.
Черт не в пекле, не в небе -
Рядом с Богом в тебе.

Верю в Бога любого
И в любую мечту.
В каждом - чту его Бога,
В каждом - черта не чту.

Вся планета больная...
Может, это - навек?
Ничего я не знаю.
Знаю: Я человек.

Наум Коржавин

ФРАГМЕНТ ПОЭМЫ «ГОРАЦИО»

ХАИМ ПЛУЦИК (1911 - 1962)

II. КОНЮХ

Тяжелый стук подков разрушил полночь
и замер возле Везерской таверны.
И Ричард, конюх, выскочил во двор,
держа над головой фонарь, заливший
кромешной темнотой его глазницы
и яму рта.
"Привет! Ну что, слыхал?"
"Держи-ка лошадь,-- буркнул я. -- О чем ты?"
"Да все насчет дворца. Вот это штучка!
Да-да, та сучка, в чьей лоханке наш
прелестный принц плескался, как приспичит.
А он был похотлив, как сотни наших
козлов соседских... Что ж, теперь он мертв.
Хотя король и королева -- тоже".

"Послушай, что ты мелешь?"
"Я мелю?
Ты прибыл с севера и ничего не знаешь?
Безумный Гамлет, прошлый год убив
отца, на этот раз прикончил сразу
двоих: беднягу Клавдия и мать --
во время сна он влил им в уши яду
(а яд ему всучил какой-то призрак).
Но родич их норвежский Фортинбрас
покончил с этим дьяволом удачным
движеньем шпаги наконец. И ныне
он наш король, храни его Господь".

Фонарь качнулся у него в руке.
"Послушай,-- начал я, -- я прибыл прямо
из Эльсинора. И меня зовут
Горацио, который..."
"Полно врать-то!
Я знаю, кто ты. Ты -- школяр и едешь
к своим пьянчужкам в Виттенберг зубрить
Плутона, Гарри Стотеля и прочих.
Горацио здесь был на той неделе
(мы разминулись). Да, шикарный тип.
Все пальцы в перстнях -- истый царедворец.
Он, кстати, первый, кто разоблачил
делишки принца. Этот самый Гамлет
завел себе щебечущую курву,
по имени Оливия, и с ней
играл в очко и в двухэтажный домик --
ты понимаешь, что хочу сказать.
У нас тут тоже кое-кто найдется,
и, если у тебя есть лишний пенни,
все будет в лучшем виде и, заметь,
без насморка. Сейчас поставлю лошадь,
и мы вас познакомим... Но скажи
(раз ты придворный), правда, будто принц
так доходил, что набивал себе
солому в ноздри и клохтал, как кура?
И будто он мочился прямо в ров
из окон замка? Правда, будто в кости
играл он с Гогом и Магогом? Правда,
что вместо шляпы он носил горшок
и заводил беседы с мертвецами,
и с рыбами в воде, и просто с ветром?
Подробностей не знаешь?"

Отвернувшись,
я сделал несколько шагов к забору
и обнаружил звезды. Постояв,
я все-таки решил вернуться снова
туда, где силуэты трех огромных
и медленно жующих корм животных
маячили, как контрфорсы тьмы,
и на гнезде в углу фонарь курился.

"Со временем,-- я начал, -- ты поймешь,
что это -- ложь". И замолчал, припомнив
неповторимый голос, призывавший
Горацио --
и никого другого! --
хранить от посягательств честь и имя.
"Поверь,-- воскликнул я, -- меня зовут
действительно Горацио. И я
был верным другом дорогого принца..."

"Как дорогого, если он убил
отца?"
Я продолжал как мог спокойно:
"Отца убил не он, а дядя Клавдий,
впоследствии король. Пока тот спал,
он налил в ухо яд".
"Но точно так же
и Гамлет отравил нам короля
и королеву!"
"Он не отравлял их".
(Спокойствие -- не вечный спутник правды.)
"Да. Клавдия он просто заколол...
Ха!"
"... Как убийцу своего отца".
"Смотри, как просто! Ну, а королеву?"
"Она и вправду умерла от яда".
"Который в ухо залил ей сынок?"
"Нет, выпив тот, что приготовил Клавдий,
чтоб..."
"Нет, Гамлета, на случай, если плохо
сработает отравленная шпага".
"Какая шпага?"
"Та,-- уже сквозь зубы
я процедил, -- которую вручили
Лаэрту для дуэли с принцем".
"Стоп!
Что за дуэль и кто такой Лаэрт?"
"Сын канцлера Полония".
"Ну, здесь ты
попался! Сына звали Розенкранцем!"
"Нет,-- возразил я, тяжело вздохнув. --
Нет, Розенкранц -- то был приятель принца,
с которым он учился".
Тут в глазах
его сверкнуло дикое злорадство:
"Нет! Ты ошибся! То был Гильденстерн!
И объясни уж, как могло случиться,
что Гамлет короля проткнул той шпагой,
которая была в руках Лаэрта?"
"Они с Лаэртом просто обменялись
оружием во время поединка".
"Что, и Лаэрт такой же псих, как Гамлет?
И почему вообще, скажи, король
(как ты здесь утверждаешь) так стремился
прикончить принца?"
"Потому что принц
открыл, что он убил его отца".

Я замолчал, обдумывая бегство
от жалкого врага и жалкой битвы,
но клятва, данная на смертном ложе --
негнущийся металл, и я промолвил:
"Послушай, я -- Горацио. Я друг
честнейшего, прекраснейшего принца,
какого только видел этот мир --
друг молодого Гамлета. Однажды
в полночный час ему явился призрак..."
"Имевший при себе флакончик с ядом?"
"... явился призрак мертвого отца,
и он поведал принцу, что отравлен
был Клавдием, отнявшим у него
трон вместе с королевою. И призрак
потребовал отмщенья".
"И тогда-то
принц, наконец, прикончил короля?"
"Нет, не тогда. Принц не был убежден,
что призрак был реален и слова
его правдивы (были и другие
сомнения, потоньше). Но когда
во время представленья Клавдий начал
бледнеть и шепотом читать молитвы,
тогда-то принц и понял: вот он, Каин".

"И только? И поэтому твой принц
решил, что тот виновен?! Но послушай!
Я тоже, слушая тебя, бледнею.
Выходит, я убийца? Боже правый!
Того гляди, ты станешь утверждать,
что эта дрянь, Оливия, на весь
дворец оравшая похабства, целка!
Что Гамлет не безумец, а философ!
Как Гарри Стотель и Плутон... Постой-ка!
Ведь он убил Полония. За что же?"
"Нечаянно. Приняв его за крысу".
"Катись отсюда прочь! Не то я сам
приму тебя за мышь! Катись отсюда!
И спи один! Ты не получишь девку".

перевод Иосифа Бродского

Что осталося? - Пепелище.
- Так Чума веселит кладбище!

Цветаева

" - Куды... куды?..
На Кудыкину гору!"

Мы бредём с тобой туда,
Где Кудыкина гора,
Мы за тайною стремимся,
А не просто в никуда!

Есть гора на самом деле,
А на ней большие ели,
У подножия река
Держит путь издалека.

Там диковинные рыбы,
Там загадочные птицы...
Мы туда дойти смогли бы.
Если горя не случится.(с)

В вечернем сумраке всплывали
Пред ним виденья прошлых дней,
Будя старинные печали
Игрой бесплотною теней

Блок

Гиппиус