чтобы не плодить особого бардака с ветками, но чтобы и не терять обсуждение и сами тексты, решил сделать ветку, куда я и все желаюшие будут выкладывать различные тексты для обсуждения.
так случилось, что сегодня мне было нужно написать текст о....
о звукорежиссуре.
ну, мало ли, почему.
может быть, он кому-то покажется интересным.
................
Звукорежиссура – широкая область занятий – от звукового обустройства концертов до записи, сведения, ремастеринга и реставрации фонограмм.
Можно ли считать работу звукорежиссера аудиодизайном и медиадизайном?
Существует множество определений дизайна, все перечислить очень трудно. Одно из них, вспомнившееся раньше других, гласит, что дизайн есть художественное преображение инженерных и технических решений. Существуют ли в музыке (как в сложной сфере, включающей различные области и процессы) инженерные решения, которые следует художественно преобразить?
В каком смысле об инженерных решениях (и, соответственно, об их преображении) можно говорить применительно к записи фонограмм к фильмам, для иных целей, или, например, применительно к реставрации?
Является ли дизайн самодостаточной деятельностью? Скажем, занятия искусством предполагают и публикацию, и даже иногда имеют заказной характер, но искусство существует как самодеятельная, автономная и самомотивированная сфера жизни и деятельности. Но существуют ли самодеятельные занятия дизайном, не обусловленные какой-либо внешней по отношению к самому дизайну необходимостью?
Звукорежиссура – как представляется – безусловно, не самодеятельное занятие.
Очень трудно вообразить себе самоценную, самодеятельную и автономно существующую звукорежиссуру, которая существует независимо от заказов и внешних требований и мотивируется исключительно, например, стремлением звукорежиссеров и звукооператоров к абстрактному совершенству.
В некоторых случаях, тогда, когда звукорежиссура является фактически частью или даже инструментом музыкального творчества, она может быть самомотивированной и самодеятельной, но это – редкие и особые случаи.
Большая же часть звукорежиссерских занятий очевидным образом не самодостаточна и не самоценна.
Звукозапись как занятие, появилась, видимо, из сферы техники. Она сначала была изобретена как техническая возможность, а не как элемент творчества, а затем была «применена» и получила коммерческое распространение. Исходно музыканты не имели ни профессионального, ни эстетического отношения ни к процедурам звукозаписи, ни к ее результатам. Звукорежиссер на первых порах не был даже партнером музыканта, а был, скорее, наемным работником продюсера, получавшим заказ в терминах этого продюсера и нанимавшимся в соответствии со своей репутацией в технико-профессиональном сообшестве.
В этом отношении он весьма похож на традиционный тип дизайнера, который точно так же работает по заказу, получает этот заказ сформулированным в терминах заказчика, а нанимается им исходя из той, в том числе - и коммерческой, репутации, которую имеет в дизайнерском сообществе и на рынке труда.
Однако, дадим себе труд рассмотреть некоторые конкретные случаи звукорежиссуры, например, тот случай, когда заказчик просит звукорежиссера реставрировать некую фонограмму.
Реставрация в изобразительном искусстве предполагает возвращение объектам их исходного облика, который предполагается зафиксированным, хранящимся в неком месте в качестве эталона. Кроме того, предполагается, что существует обширный набор техник и технологий, позволяющих этот облик «вернуть» в случае его «утраты».
Например, икона, даже неизвестная дотоле, реставрируется по аналогии с некими зафиксированными известными образцами и с помощью тех средств, которые предполагаются подходящими в контексте «аутентичности».
В случае с фонограммой дело обстоит сложнее. Предположим, необходимо реставрировать записи лекций или семинаров. Что в данном случае может быть сочтено эталоном?
Известные записи, считающиеся в сообществе эталонными? Однако, они были сделаны принципиально в иных условиях и с использованием принципиально иных аппаратов звукозаписи. Те записи этого же лектора, которые признаются заказчиком эталонными? Но и они были сделаны в иных условиях и с применением иной техники. Например, одни были сделаны бобинным магнитофоном со стереомикрофоном, правильно расположенным, а другие – кассетным монодиктофоном, неправильно установленным, а носители этой записи – кассеты – за определенное продолжительное время практически потеряли почти весь свой магнитный слой. Сравнение оказывается невозможным.
Иначе говоря, эти записи НИКОГДА не звучали схожим образом, даже - в самый момент их «оригинального» возникновения, а не только – к моменту реставрации.
Однако заказчик руководствуется своим впечатлением, причем не впечатлением от фонограмм в их любом мыслимом состоянии, а своим впечатлением-памятью о «реальном» голосе лектора. «Передать» свое впечатление реставратору он по понятным причинам не может.
Разумеется, могут быть применены более формализованные критерии, например, можно требовать «разборчивости текста лекций» с экспертизой понимания текста записи различными реципиентами. Однако разборчивость, сама по себе, может быть достигнута, но так, что голос приобретет крайне «неприятный» характер – резкий, искаженный или пискляво-гнусавый.
Таким образом, этот процесс трудно признать «реставрацией» в традиционном смысле этого слова. Да и какой смысл «реставрировать» аудиообъект, который исходно, «оригинально», был записан глухо, с шумом и искажениями, крайне неразборчиво и неприятно на слух?
По видимости, и традиционная «реставрация» должна быть рассмотрена как фактически особый случай именно этого процесса, который можно назвать «работой с впечатлением заказчика». Или – медиадизайном.
Практически, запись и микширование музыкальных продуктов также – работа с впечатлением заказчика, достижение того, чтобы он сказал: «Да, я слышал это именно так». Но это означает, что заказ, чтобы быть хоть как-то понятным, должен быть сформулирован как описание впечатления, намек на него, а не как дилетантское описание квазистандарта.
Означает ли это, что следует требовать от заказчика художественно-философских текстов для описания заказа?
Или это означает, что звукорежиссер должен быть психотерапевтом и психопрактиком, который должен создать посредством своей работы у заказчика какой-то комфортный транс и ощущение «это – оно»?
Оставим пока этот вопрос без ответа.
