ВЕЛИКИЙ ВОЛШЕБНИК СОЗДАЕТ МИР ВО ВСЕМ МИРЕ

– Я к тебе, дух зла и повелитель теней, – ответил вошедший, исподлобья недружелюбно глядя на Воланда.
– Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? – заговорил Воланд сурово.
– Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, – ответил дерзко вошедший.
– Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, – не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она, – в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?

К выступлению 19 февраля 2003 года на встрече с Путиным по вопросу коррупции меня «сподвигли» интересы бизнеса. Ключевых проблем было две: чиновники оборзели и стали требовать гигантские, многомиллионные суммы прямо себе в карман, а не на какие–либо гуманитарные или политические цели, как было раньше.
Однако можете не верить, но проблемы бизнеса стали не единственной причиной моего демарша. Крайнее беспокойство вызывал факт, что коррупция стала превращаться в системную.
Что я под этим понимаю?
Любая коррупция – плохо. Но когда она сопровождает обычные, нормальные бизнес–решения, «отщипывая кусочек» от прибыли, ситуация не является критичной. Гораздо хуже, когда масштабы коррупции, размер коррупционных поборов вырастают настолько, что бизнес–решения принимаются, исходя, во–первых, из коррупционной составляющей.
Но и это лишь промежуточная стадия. Полностью системной коррупцию я называю тогда, когда она становится целью бизнес–проектов. Их единственным реальным смыслом.
Идет ли речь о дороге, трубе или месторождении – они лишь предлог для очередного «распила». Такая коррупция не тормозит, а уничтожает экономику.
Собственно, это я и пытался донести до президента.

В то же время против направления в политике, олицетворением которого стал Сечин, я «играл» осмысленно.
Постарайтесь понять: деньги, акции – все это, конечно, важно. Но 15 лет мы шли к демократическим ценностям, рисковали всем, в том числе – жизнью. Ошибались, спотыкались, спорили, однако были едины в видении – куда идем. Идем к современному демократическому государству, к европейским ценностям.
И здесь вдруг появляется сила, пропихивающая неприкрытую азиатчину, полицейское государство, «совок». Я никак не мог на такое согласиться.
Ни за какие деньги.

Вот, до ареста мы жили в одной России, а после ареста в другой. До ареста мы жили в России, у которой был шанс. У нее была масса проблем... Ну, у всего живого масса проблем. Это была как Россия 13-го года – там у нее тоже была масса проблем, но у той страны был шанс.

И символом этого шанса, этого развития, как ни странно, для меня еще до посадки был Ходорковский,
И вот это был системный конфликт между Ходорковским и Путиным, потому что оказалось, что новой власти не нужна прозрачная компания и прозрачная страна, а нужна покорная страна. В общем-то, власть понимала себя, судя по всему, не как способ обеспечить равные правила игры на рынке, а как способ играть в свои ворота. Вот, не рынок, а иерархия. И Ходорковский, видимо, не рассчитал эффекта этого стратегического противоречия. Я думаю, что Ходорковский полагал, что Путин не посмеет уничтожить компанию Юкос, потому что это пресекало, с его точки зрения, развитие России, развитие рынка и экономики. А для новой власти вокруг нужны были не процветающие, а свои.

Короче, в бурные 90-е получает наш герой, наконец, возможность по поручению некоей группы состоятельных сэров выступить в роли бизнесмена, которому переданы определенные права на управлению капиталами.
Наш герой справляется с задачей, тем более, что еще действуют связи тех людей, чьим капиталом он управляет.
Со временем, гордыня нашего героя берет верх над обязательствами, он видит, что стал недостижимо велик и профессионален. Что ему тот или этот?
Пусть лучше у него поучатся, как дела делать.
И тут, зарвавшись, он переходит границу. Причем, кто его знает, стал ли разговор с путиным причиной или поводом.
Правила игры нарушены - грядет наказание.
Вот так, приблизительно, я представляю историю с МБХ.
Все остальное - лицей и др. благотворительность, даже самые хорошие дела, думаю, тоже от гордыни.
Мне на ум пришли строки из Бабеля, когда Нехама с горечью говорит:
"Бенчик, такой Бенчик, такое солнце на небе, он пошел в эту жизнь. Сегодня один пристав, завтра другой пристав… Сегодня люди имеют кусок хлеба, завтра им обложат ноги железом…".